Изменились ли с тех пор ваши вкусы – и если да, то как, в какую сторону?
Я, например, в детстве любил жареную навагу (она тогда была несоизмеримо лучше нынешней: видимо, ловили и замораживали по-другому), жареную картошку и куриные гузки, а еще всякую говнану: "микояновские" котлеты по 7 коп. из "Кулинарии" (из хлеба с чем-то?), пельмени из пачки и сосиски. А отличные - как теперь понимаю - домашние котлеты из мяса с луком к досаде бабушек казались совсем невкусными.
Как-то ошарашил – и чуть до слез не довел – мамочку, заявив:
Ты сегодня вкусно приготовила – как в столовой!
Мне тогда казалось, что это одна из высших кулинарных похвал.
Не мог есть - до тошноты и рвоты - пенки на молоке и сваренную в молоке лапшу (любимая пытка поваров детского сада), овсяную и перловую кашу. Лютая ненависть к этим варварским несъедобностям сохранилась до сих пор: ад, дантов нам в ощущениях.
Кстати, вот оно - доказательство того, что никуда Алигьери не спускался, а все выдумал: иначе Вергилий непременно показал поэту бы круги, где несчастных кормят одной только молочной лапшой - и их непрерывно рвет от одного запаха.
А еще боялся всяких дрожалок: холодцов, студней, заливных и сладкого желе: они противно трепыхались во рту. И красная икра казалась противной: лопалась на зубах, как перловка.
Так вот, к дрожалкам и икре отношусь уже с большим одобрением – а от пенок до сих воротит.
Ну и каков механизм такой избирательной стабильности – и, наоборот, изменчивости – вкуса?
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →