Нехватки, обусловленные с резко и внепланово возросшим вследствие хронотуризма потреблением, впервые начали ощущаться в Российской Федерации в 60-е годы, и никоим образом не связаны, как это ошибочно полагают многие, в истории неискушенные, с движением шестидесятников: просто соваться помародерничать с хрущевскими дензнаками образца 1961г. в более ранние эпохи было небезопасно: многие пробовали, да немногие вернулись, и вовсе не попытки просить у ведомства Лаврентия Павловича хроноубежища являлись тому причиной.*
Кстати, и накладно выходило: цена билета на хрогулку возрастала в соответствии с количеством пересекаемых лет в определенной прогрессии.
Теми же, кто безусловно собирался вернуться, скупалось буквально все, и особенно - продукты; но если крабы, шпроты, дичь, пусть и все в меньших количествах, возникали, воспроизводясь, снова и снова, то пустая винная и коньячная посуда, фольга (шоколад брали килограммами!), жесть консервных банок, писчебумажная продукция, вывозимые в будущее, для вторичной переработки обратно уже не поступали.
Экономисты и плановики не могли объяснить вдруг возникшую постоянную недопоставку вторсырья, да и немудрено: даже когда самые проницательные из них отговаривали Брежнева сократить продажу нефти за границу, безуспешно уверяя его в докладных, что проедание таким образом будущего страны по сути своей преступно, никто из правительственных советников, равно как и ученых, и не предполагал, что будущее в это время в отместку проедает собственное прошлое.
Окончательный, казалось бы, крах наступил в начале 90-х, хотя уже и в конце восьмидесятых был не сахар. Магазины стояли пустыми как в войну, говорили даже о заговоре мафии, якобы прячущей от населения товары и продукты. Неуловимый телевизионный мститель того времени, избравший звучный псевдоним Невзорро, неоднократно показывал в своих репортажах в защиту этой будоражившей умы, хотя и беспочвенной, версии роскошные, напоминавшие аксаковские лабазы, набитые мясом и колбасами помойки. Поигрывая вибрирующей от еле сдерживаемой против социальной несправедливости ярости горловой струной, автор программы и диктор в едином лице сообщал об очередных кознях партийно-правительственной Козья монстра, решившей уморить собственный народ голодом.
Группировки же вполне реально существующей мафии, меж тем, уничтожали друг друга в ресторанных и уличных перестрелках, ибо каждая из них точно знала, что тлеющий по свалкам дефицит принадлежит не ей, а допустить существование конкурентов, столь беспечно выкидывающих деньги, ни одна из них не могла: мафиози, хоть и не воспитаны в массе своей в гуманистических традициях, в
частности, в добродетели и милосердии, не лишены экономической сметки и выгоду чувствуют отчетливо, и не стали бы они выбрасывать то, что при голых прилавках можно продать втридорога, притом - на фоне не ропота, но людской благодарности.
Объяснение всему этому простое. Поездки в прошлое зарубежных стран были просто невозможны по техническим причинам: времашина перемещала только во времени, но не в пространстве, так что, попадая в прошлое, хрономешочник неизменно оказывался в той же точке географических координат, из которых и отправлялся в вояж.
При этом, как уже указывалось, более дешевыми (хоть и все были недороги, а уж не окупались и вовсе лишь у немногих ленивых мечтателей, путешествующих в прошлое не за тряпками и колбасой, а единственно - посмотреть на не уничтоженный тогда еще Лужковым исторический центр Москвы) поездками были те, что ближе во времени, вот и сигала основная масса не в более сытные 70-е и, тем более, 60-е, а в конец 80-х (как и мы, почему-то, предпочитаем курицу или пачку пельменей в соседнем супермаркете ветчине и икре в Елисеевском), пока и не вычерпала там все напрочь. А в период начала 90-х ездить было и вовсе незачем.
В мелочной своей погоне за сиюминутной выгодой хроноходы не удосуживались даже уделять внимание более важному - качеству продуктов питания. Вот и приходилось порой Таможенникам времени изымать у возвращавшихся из хроездок радиоактивное постчернобыльское мясо или колбасу, в состав фарша которой входили не только сомнительные животные обрезки и соя, но и соли тяжелых металлов. Естественно, хроноженнные пункты располагались во времени экскурсий: не тащить же домой в будущее черт знает что.
Такие вот, именно эти кучи драгоценных для живших в то время, но равнодушно отринутых заевшимися потомками потенциальных обедов и ужинов и раскапывал дотошный питерский репортер.
Отдельные времяшочники даже бросали свой товар сами - только потому, что незадолго до возвращения им удавалось встретить и купить что-либо более ценное, чем натуральное мясо (например, качественное спиртное), а вес, допускаемый к хронспортировке, обозначался величиной хоть и значительной, но ограниченной.
Примечательно, что в тех гастрономических отвалах ни разу не попадались съемочным бригадам ни коньяк, ни баночное пиво, ни французская косметика. Какая уж тут мафия...
Итак, в период после 1990 года ездить стало и вовсе незачем.
И только в первой четверти XXI века в стране вдруг начался небывалый экономический расцвет. Решительно все, даже пользователи хроноходами, объясняли его случившимся 20 лет назад падением коммунистического режима и воцарением в стране частной собственности и капиталистического способа производства, однако объяснение это явно поверхностное: вокруг было немало стран довольно капиталистических, но изобилием таким похвастаться не могущих.
Истинной же причиной экономического чуда, несомненно, явилась машина времени, созданная наконец в начале двадцать первого столетия одновременно в нескольких странах на радость историкам, точнее, ее последующее распространение и в качестве увеселительного аттракциона для широкой публики, каковым, когда научное любопытство касательно прошлого человечества было в целом удовлетворено, она и осталась в хронопарках Культурного отдыха по всему миру.
Но не в России. Только в нашей, идущей со своей, пусть несколько и раскоряченной, статью, как всегда, особым путем отчизне, контроль за исполнением законов в которой, пусть и имеющих место, начисто отсутствовал, население быстро оценило чисто практическое удобство времашины, совершив тем самым, совершенно неожиданно для самих себя и всего мира, Российскую экономическую революцию. Бесследно, казалось бы, исчезавшие во второй половине ХХ века стеклотара, макулатура, фольга, жесть консервных банок, мануфактура и пищевые продукты, вынырнув в веке XXI и забив там практически бесплатным сырьевым фонтаном, спасли страну от экономического краха.
В 60-е годы на улицах было много плакатов, изображавших рог изобилия. Один из них, напечатанный на огромном жестяном листе, висел на деревянном заборе деревянного же тогда Усачевского рынка: мускулистый рабочий в комбинезоне, подозрительно смахивающий лицом на Никиту Сергеевича, но худощавого и с более приличной прической, ухватисто держит рукой исполинский витой рог, из которого на зрителя (на нас с вами, советских людей) сыплются вперемешку булки
и шестеренки, окорока и тракторные колеса. Можно сказать, что хрущевский рог изобилия действительно работал, но в ином, нежели было задумано, пространственно-временном континиуме: узкий его конец приходился на третью четверть двадцатого века, а широкий, выходной, упирался уже в век двадцать первый.
________________________________________
*
Впрочем, отмечались и невозвращенцы, главным образом, прохвосты, что, прихватив с собой собрание сочинений какого-нибудь неплохого писателя, отправлялись со стопкой книг в период лет на десять раньше времени первых литературных опытов, а то - и вообще рождения обворованного автора. Переписывая там потихоньку привезенный многотомник, они добивались славы, равно как богатства, неизмеримо больших, чем те, на кои могли притязать в своем времени. Естественно, распознавать таких проходимцев - работа крайне сложная, поскольку истинный автор украденных произведений, прочитав их в детстве или юности уже напечатанными, конечно, тех вещей уже не напишет. Один из авантюристов, уютно устроившихся в прошлом, известен доподлинно: Шолохов.